Основные принципы бразильской внешней политики закреплены в ст. 4 Конституции 1988 г.: национальная независимость, верховенство прав человека, самоопределение народов, невмешательство во внутренние дела других государств, равенство между государствами, защита мира, мирное урегулирование конфликтов, неприятие терроризма и расизма, сотрудничество между народами ради прогресса человечества, предоставление политического убежища. Одновременно зафиксировано стремление Бразилии к латиноамериканской интеграции и созданию регионального сообщества наций.

Помимо положений Конституции, в бразильской дипломатии в последние десятилетия сложились определенные традиции и принципы, которыми здесь руководствуются при принятии тех или иных решений и которые естественным образом эволюционируют в контексте международной обстановки. К ним можно отнести: приверженность Уставу ООН, международному праву, многополярности и демократии; равноудаленность, принцип общей, но дифференцированной ответственности, отказ от политизации деятельности профильных международных площадок, неприятие любых форм дискриминации, прозрачность и публичную подотчетность, настрой на взаимодействие с гражданским обществом.

Хотя выработка внешнеполитического курса является прерогативой исполнительной власти, в стране отсутствует практика его документального закрепления на уровне доктрины или концепции – последняя попытка создания такого документа («Белой книги») была предпринята МИД Бразилии в 2014 г.[1]

Как правило, приоритеты и установки на внешнем контуре анонсируются кандидатами в президенты и их командой в ходе предвыборных кампаний, а многие решения принимаются ситуативно. В нынешней левоцентристской администрации Л.Лулы первостепенную роль в этом процессе играют лично президент и его специальный помощник по международным делам, экс-министр иностранных дел и обороны С.Аморим. МИД Бразилии ежегодно публикует отчеты о проделанной работе.

Следует также отметить деятельность Института Рио-Бранко МИД Бразилии и местных «мозговых центров», которые, как правило, не могут прямо влиять на принятие внешнеполитических решений, но поддерживают постоянные контакты с профильными подразделениями МИД и имеют в своем штате бывших кадровых дипломатов. Среди них – частное учебное заведение «Фонд Жетулиу Варгаса» (FGV, www.portal.fgv.br), HIIO «Бразильский центр

международных отношений» (CEBRI, www.cebri.org), институт «Фонд Фернанду Энрике Кардозу» (www.fundacaofhc.org.br), НПО «Бразильский центр анализа и планирования» (CEBRAP, www.cebrap.org.br), HПO «Центр исследований политики БРИКС» (www.bricspolicycenter.org), государственные Институт прикладных экономических исследований (IРЕА,

www.ipes.gov.br) и Фонд Алешандре де Гузмао (FUNAG, ww.funag.gov.br).

FGV, CEBRI и IPA входят в т.н. «банк идей» «Группы двадцати» (Think20, Т20). В ходе предстоящего председательства Бразилии в объединении в 2024 г. они будут отвечать за подготовку мероприятий Т20 и участвовать в разработке, сборе и анализе рекомендаций и предложений для органов государственной власти.

Не можем не упомянуть, что в новой Концепцией внешней политики России 2023 года закреплено, что «с учетом поступательного укрепления суверенитета и многопланового потенциала государств Латинской Америки и Карибского бассейна Российская Федерация намерена развивать отношения с ними на прагматичной, деидеологизированной и взаимовыгодной основе».

[1] В отличие от внешней политики, в сфере обороны доктринальные документы («Национальная политика обороны», «Национальная стратегия обороны» и «Белая книга национальной обороны») обновляются каждые четыре года и подлежат представлению в Национальный конгресс.